Архитектурные шедевры в Новосибирске никому не нужны?

Хорошей архитектуры в Новосибирске практически нет. Этот факт едва ли требует каких-то доказательств. Понятно, что в советское время строительство сводилось к выдаче на-гора энного количества квадратных метров, и архитектурная мысль только мешала строителям, но рынок-то, казалось бы, должен был создать условия для архитектурного творчества. Однако зодчие продолжают «радовать» нас многоэтажными коробками, в лучшем случае разродятся детищем в стиле «замок-теремок».

По мнению Александра Ложкина, сопредседателя Новосибирского архитектурного клуба, главного редактора журнала «Проект Сибирь», архитектуры, в ее современном понимании, в столице Сибири сегодня и быть не может, по целому ряду причин. Первая причина - историческая:

- Наш город рос слишком быстро. Всего за сто лет бывший Новониколаевск вырос от заимки до полуторамиллионного мегаполиса. За столь рекордные сроки городская среда, характерная для европейской части России, просто не успела образоваться. И по сей день, всякое здание строится как в чистом поле, без учета окружающих домов и кварталов.

Другая причина - общая для всей нашей архитектуры. Все «советское градостроительство» базировалось на модернистской западной парадигме 50-ых годов. Согласно ей, былое естественное развитие города сменили геометрия жилмассивов и арифметика «нормативов на 1000 жителей». Традиционные городские архетипы – улица квартал заменили «свободной планировкой». Для проектирования подобных «шедевров» таланты были не нужны, от архитектора требовалось только одно - «привязывать» типовые проекты к местности. Что касается индивидуальных проектов, то их можно было «пробить» только через Госстрой.

Сегодняшняя схема застройки города - предельно проста. Муниципалитет постоянно лихорадит – то нужно закупать уголь, то выплачивать зарплату учителям и врачам и т.д. Поскольку бюджетных средств не хватает, мэрия идет за кредитом к финансовым, нефтяным компаниям, банкам. А расплачиваться за кредит город может единственным «природным ресурсом» - своей собственной территорией. Причем кредитор выбирает площадку поликвиднее, ближе к центру. В этих условиях любая градостроительная регламентация будет только мешать.

- И все-таки, кто сегодня мешает архитекторам, свободным от опеки Госстроя, создавать шедевры архитектуры?

- А они просто никому не нужны, шедевры. Что такое архитектура? Это – способ организации пространства благоприятного для человека. Вы думаете, застройщику это нужно? Ведь у нас сейчас не строят, а застраивают квадратные метры. Чувствуете разницу? Никого не интересует, как новое здание впишется в существующее пространство, как оно повлияет на жизнь горожан.

Да современным застройщикам и архитектор практически не нужен. Это мнение не мое, а одного московского девелопера (застройщика). По его словам, архитектор нужен лишь для того, чтобы расписаться в проекте. Строчка там есть такая.

-- Вы нарисовали очень уж мрачную картину.

-- Тем не менее. Почему сегодня в городе строится преимущественно жилье? Да потому, что его можно быстро продать и оправдать все затраты еще в начале строительства. И строить стараются в центре, т.к. здесь высокая ликвидность жилья и не надо вкладывать деньги в создание инфраструктуры. Застройщики отдают предпочтение тем архитекторам, которые способны быстро спроектировать, согласовать и т. д. Прочие качества в счет не идут.

-Вы хотите сказать, что талант на строительном рынке не востребован?

- Талантливые архитекторы могут быть востребованы только талантливыми заказчиками, а, последних, увы, немного. Да и первых тоже негусто. По количеству людей с дипломом архитектора в кармане Новосибирск занимает третье место после Москвы и Питера. Но архитектора, как и врача, делает опыт, если же он за 3-4 года проектирует одно здание, то старается совместить в нем все рожденные им идеи. В итоге получается чистой воды эклектика, что мы и видим.

Это не вина архитектора, а его беда. Долгие годы лишенный творческой свободы, он не готов сегодня к самостоятельному профессиональному существованию.

В специальном номере архитектурного журнала «Проект Россия» посвященном московскому зодчеству, в свое время вышло две статьи. Первая написанная председателем союза архитекторов России Юрием Гнедовским называлась «Почему в Москве есть хорошая архитектура?» Вторую статью «Почему в Москве нет хорошей архитектуры?» написал голландский архитектор Барт Голдхоорн. Налицо две позиции. Гнедовского радует столичный строительный бум и свобода творчества, а для голландского профессионала засилье «лужковского», «державного» стиля в московской архитектуре – катастрофа. Ныне эта «московская» ситуация стала типичной и для региональных центров, где прочно угнездился «лужковский» стиль.

- А в Сибири как обстоят дела?

- Здесь я могу привести положительный опыт только наших соседей из Барнаула. Местные архитекторы тоже переболели общероссийской болезнью, пытаясь соединить современность с традицией. Все изменилось, когда главный архитектор города Сергей Боженко, практически заставил одного застройщика выстроить дом с нетривиальной эстетикой фасадов. И вскоре изумленный девелопер обнаружил, что квартиры в этом доме продаются гораздо быстрее, чем в соседнем, точно таком же, но не обладающем «интересной внешностью» здании. И при строительстве нового дома, заказчик уже сам потребовал от зодчего хорошую архитектуру.

Еще интереснее ситуация в Нижнем Новгороде, который называют архитектурной столицей России. Этим неофициальным статусом город обязан своему главному архитектору Александру Харитонову, вообще запретившему любое строительство «без архитектуры». И даже после внезапной смерти Харитонова (он погиб в автокатастрофе) девелоперы продолжают соревноваться между собой на самую оригинальную застройку. Все вновь возводимые дома в городе имеют собственные имена.

- Выходит, как всегда у нас, все зависит от персоналий?

- В немалой степени. Люди со «вчерашним мышлением» сидящие в градостроительных советах не способны выстроить современную стратегию развития города. Все эти пресловутые «точечные» и «уплотненные» застройки, сильно напоминают «уплотнение» жильцов в 40-х годах, когда к владельцам больших квартир в принудительном порядке подселяли соседей. Ничего подобного нет на Западе, где применяется система зонирования. Небоскребы (их там, кстати, очень немного) находятся в деловой зоне, а в жилой зоне возводятся только малоэтажные постройки. Никому просто не придет в голову строить там многоэтажку. При этой системе не нужен ни главный архитектор, ни градостроительный совет. Их там и нет.

- А мнение жителей как-то учитывается при застройках?

- Не просто учитывается, люди активно участвуют в городском планировании. В городе Рочестер, например, (штат Нью-Йорк) действует специальная программа под названием «Соседи строят соседства». Соседство - это что-то вроде нашего микрорайона. «Соседи» сами планируют строительство парков, торговых центров и т.д. Сегодня практически все строительство в Рочестере ведется с согласия и по предложениям жителей, при их непосредственном участии.

 -Но в нашем отечестве все наоборот! «Человеческий фактор», порой, чуть ли не мешает застройщикам.

-Да, если послушать чиновников, то главный тормоз городского развития – «частнособственнические интересы» горожан, защищающие свои дворы от застройщиков. В здоровом обществе подобные разговоры были бы просто невозможны, а чиновника, видящего в горожанах «градостроительную проблему» никто не взял бы на работу. У нас же исторически сложилось, что граждан «осчастливливают» вопреки их согласию. В теленовостях я как-то услышал, что «приоритеты развития города (имеется в виду Новосибирск) еще не определены. Но главным и единственным приоритетом всех градостроительных программ должно быть улучшение жизни горожан! Это азбука.

Забвение этой элементарной истины чревато печальными последствиями. Ведь архитектурная среда во многом формирует мирровозрение человека. Не случайно самые криминогенные наши города, возникшие в третьей четверти прошлого века, как Тольятти, построены по принципу – меньше архитектуры, больше квадратных метров».

- Сейчас принято говорить об особом пути России. Может и архитектура нам нужна своя, особая?

- Нам не удастся выключиться из мирового дискурса по многим причинам. Прежде всего, потому, что наша архитектура, несмотря на всю ее «региональность» и «особость», уже является частью (пусть не самой лучшей) мировой архитектуры. Хотим мы того или нет, но культурная интеграция – требование времени. Другой аспект – экономический. Я говорю об активном освоении сибирского рынка западными корпорациями. Фирмам нужны офисы, их сотрудникам требуется жилье. Вы полагаете, их устроят наши многоэтажные избушки с видом на мусорные баки?

Беседовал Юрий Гусельников.